Интеллектуальная игра, посвященная 215-летию Н.В.Гоголя

Цель: вызвать интерес к творчеству Н.В.Гоголя, его личности, жизненному пути.

Участники: пара-команда учитель-ученик.

Оборудование: волчок, таблички с рубриками, презентации

Рубрики с вопросами

Наши дни

После похорон Гоголя на его могилу установили массивный камень. После перезахоронения надгробие заменили , первый камень надолго убрали в подсобку, соскоблив с него надписи. На чьей могиле мы увидим этот камень сейчас? (Булгаков)
В серьезных биографических фильмах «Белинский» и «Композитор Глинка» исполнил роль великого литератора этот советский актер (Г.Вицин)
Необычный памятник произведению Гоголя установлен в Санкт-Петербурге. Какому? (Нос майора Ковалева)
Этих двух дам замечательно сыграли две советские актрисы Инна Чурикова и Лидия Федосеева-Шукшина в одноименной экранизации этого произведения. Что это за дамы?(Дама приятная во всех отношениях, просто приятная дама )
«Веселый» памятник Гоголю стоит на гоголевском бульваре в Москве. Он появился в 1951 году (автор Н.Томский) и занял место первого памятника (Н.Андреев), который стоит всего в 350 метрах. Где именно? И какое второе название среди жителей столицы?

(Двор бывшей усадьбы графа Толстого на Никитском бульваре, где Гоголь прожил последние 4 года . Его называют грустным или мрачным)

Наши дниPPTX / 5.2 Мб

Литературное наследие

Назовите не менее 3 экранизаций произведений Гоголя
Кто автор слов «Спешу уведомить тебя , душа Тряпичкин, какие со мной чудеса» (Хлестаков)
Портрет какого героя заключен в этих словах «Он был очень хорош собою», «Свежее, кипящее здоровьем и юностью, прекрасное лицо» «…ясною твердостью сверкал глаз его, смелою дугою выгнулась бархатная бровь, загорелые щёки блистали всею яркостью девственного огня, и как шёлк, лоснился молодой чёрный ус…» (Андрий Бульба)
Его образ блистательно воплотил Александр Калягин (Павел Чичиков)
«Самый пространный и поэтичный из гоголевских гимнов еде». Только здесь на столе мы сможем увидеть коржики с салом, или пирожки с маком, или, может быть, рыжики соленые, киселик, жиденький узвар с сушеными грушами…Назовите это произведение. (Старосветские помещики)

литературное наследиеPPTX / 1.72 Мб

Факты из жизни

Мало , кто знает, что Николай Васильевич пришел на свет с другой фамилией. Назовите её (Яновский)
В число странных фобий Гоголя входила боязнь грома и молний, незнакомцев, слизней и тафефобия (боязнь быть заживо захороненым)
У писателя было большое количество хобби: кулинария, вязание, шитье. Но Гоголь был не чужд коллекционированию. Что коллекционировал Гоголь? (миниатюрные книги)
Этот город Гоголь очень любил. Здесь он испытывал подъем и вдохновение. Здесь же была сделана единственная фотография Гоголя. (Рим, 1845)
Что это за женщины в жизни Гоголя Александра Смирнова –Россет и Анна Виельгорская? ( был в них влюблен, Анне делал предложение)

факты из жизниPPTX / 565.95 Кб

Классик и современники

Все мы знаем, что Пушкин подарил Гоголю замысел «Ревизора». Какой еще подарок Александр Сергеевич сделал Николаю Васильевичу? (мопс)
Он писал: «Все мы вышли из шинели Гоголя» (Достоевский)
Что связывает Гоголя и картину А. Иванова «Явление Христа народу»?

( нарисовал Гоголя среди приближенных Христу)

На премьеру этого спектакля в Александринском театре неожиданно приехал государь, пробыл до конца пьесы, много смеялся. В конце сказал «Ну и пьеска! Всем досталось, а мне больше всех!» ( Николай 1 и «Ревизор»)
Этот писатель был одним из слушателей Гоголя в 1835 году , когда Гоголь преподавал историю в Петербургском университете, но не предполагал, что профессор Гоголь –Яновский и писатель Гоголь одно лицо. (Тургенев)

классик и современникиPPTX / 5.34 Мб

, что Пушкин подарил Гоголю замысел «Ревизора». Какой еще один подарок Александр Сергеевич сделал Николаю Васильевичу?

Нельзя было глядеть без участия на их взаимную любовь. Они никогда не говорили друг другу ты, но всегда вы; вы, Афанасий Иванович; вы, Пульхерия Ивановна. «Это вы продавили стул, Афанасий Иванович?» — «Ничего, не сердитесь, Пульхерия Ивановна: это я».

После этого Афанасий Иванович возвращался в покои и говорил, приблизившись к Пульхерии Ивановне:
— А что, Пульхерия Ивановна, может быть, пора закусить чего-нибудь?
— Чего же бы теперь, Афанасий Иванович, закусить? разве коржиков с салом, или пирожков с маком, или, может быть, рыжиков соленых?
— Пожалуй, хоть и рыжиков или пирожков, — отвечал Афанасий Иванович, и на столе вдруг являлась скатерть с пирожками и рыжиками.
За час до обеда Афанасий Иванович закушивал снова, выпивал старинную серебряную чарку водки, заедал грибками, разными сушеными рыбками и прочим. Обедать садились в двенадцать часов. Кроме блюд и соусников, на столе стояло множество горшочков с замазанными крышками, чтобы не могло выдохнуться какое-нибудь аппетитное изделие старинной вкусной кухни. За обедом обыкновенно шел разговор о предметах, самых близких к обеду.
— Мне кажется, как будто эта каша, — говаривал обыкновенно Афанасий Иванович, — немного пригорела; вам этого не кажется, Пульхерия Ивановна?
— Нет, Афанасий Иванович; вы положите побольше масла, тогда она не будет казаться пригорелою, или вот возьмите этого соусу с грибками и подлейте к ней.
— Пожалуй,- говорил Афанасий Иванович, подставляя свою тарелку, попробуем, как оно будет.
После обеда Афанасий Иванович шел отдохнуть один часик. после чего Пульхерия Ивановна приносила разрезанный арбуз и говорила:
— Вот попробуйте, Афанасий Иванович, какой хороший арбуз.
— Да вы не верьте, Пульхерия Ивановна, что он красный в средине, говорил Афанасий Иванович, принимая порядочный ломоть, — бывает, что и красный, да нехороший .
Но арбуз немедленно исчезал. После этого Афанасий Иванович съедал еще несколько груш и отправлялся погулять по саду вместе с Пульхерией Ивановной. Пришедши домой, Пульхерия Ивановна отправлялась по своим делам, а он садился под навесом, обращенным к двору, и глядел, как кладовая беспрестанно показывала и закрывала свою внутренность и девки, толкая одна другую, то вносили, то выносили кучу всякого дрязгу в деревянных ящиках, решетах, ночевках и в прочих фруктохранилищах. Немного погодя он посылал за Пульхерией Ивановной или сам отправлялся к ней и говорил:
— Чего бы такого поесть мне, Пульхерия Ивановна?
— Чего же бы такого? — говорила Пульхерия Ивановна, — разве я пойду скажу, чтобы вам принесли вареников с ягодами, которых приказала я нарочно для вас оставить?
— И то добре,- отвечал Афанасий Иванович.
— Или, может быть, вы съели бы киселику?
— И то хорошо,- отвечал Афанасий Иванович. После чего все это немедленно было приносимо и, как водится, съедаемо.
Перед ужином Афанасий Иванович еще кое-чего закушивал. В половине десятого садились ужинать. После ужина тотчас отправлялись опять спать, и всеобщая тишина водворялась в этом деятельном и вместе спокойном уголке. Комната, в которой спали Афанасий Иванович и Пульхерия Ивановна, была так жарка, что редкий был бы в состоянии остаться в ней несколько часов. Но Афанасий Иванович еще сверх того, чтобы было теплее, спал на лежанке, хотя сильный жар часто заставлял его несколько раз вставать среди ночи и прохаживаться по комнате. Иногда Афанасий Иванович, ходя по комнате, стонал. Тогда Пульхерия Ивановна спрашивала:
— Чего вы стонете, Афанасий Иванович?
— Бог его знает, Пульхерия Ивановна, так, как будто немного живот болит,- говорил Афанасий Иванович.
— А не лучше ли вам чего-нибудь съесть, Афанасий Иванович?
— Не знаю, будет ли оно хорошо, Пульхерия Ивановна! впрочем, чего ж бы такого съесть?
— Кислого молочка или жиденького узвару с сушеными грушами.
— Пожалуй, разве так только, попробовать, — говорил Афанасий Иванович.
Сонная девка отправлялась рыться по шкапам, и Афанасий Иванович съедал тарелочку; после чего он обыкновенно говорил:
— Теперь так как будто сделалось легче.

После этого Афанасий Иванович возвращался в покои и говорил, приблизившись к Пульхерии Ивановне:
— А что, Пульхерия Ивановна, может быть, пора закусить чего-нибудь?
— Чего же бы теперь, Афанасий Иванович, закусить? разве коржиков с салом, или пирожков с маком, или, может быть, рыжиков соленых?
— Пожалуй, хоть и рыжиков или пирожков, — отвечал Афанасий Иванович, и на столе вдруг являлась скатерть с пирожками и рыжиками.
За час до обеда Афанасий Иванович закушивал снова, выпивал старинную серебряную чарку водки, заедал грибками, разными сушеными рыбками и прочим. Обедать садились в двенадцать часов. Кроме блюд и соусников, на столе стояло множество горшочков с замазанными крышками, чтобы не могло выдохнуться какое-нибудь аппетитное изделие старинной вкусной кухни. За обедом обыкновенно шел разговор о предметах, самых близких к обеду.
— Мне кажется, как будто эта каша, — говаривал обыкновенно Афанасий Иванович, — немного пригорела; вам этого не кажется, Пульхерия Ивановна?
— Нет, Афанасий Иванович; вы положите побольше масла, тогда она не будет казаться пригорелою, или вот возьмите этого соусу с грибками и подлейте к ней.
— Пожалуй,- говорил Афанасий Иванович, подставляя свою тарелку, попробуем, как оно будет.
Немного погодя он посылал за Пульхерией Ивановной или сам отправлялся к ней и говорил:
— Чего бы такого поесть мне, Пульхерия Ивановна?
— Чего же бы такого? — говорила Пульхерия Ивановна, — разве я пойду скажу, чтобы вам принесли вареников с ягодами, которых приказала я нарочно для вас оставить?
— И то добре,- отвечал Афанасий Иванович.
— Или, может быть, вы съели бы киселику?
— И то хорошо,- отвечал Афанасий Иванович. После чего все это немедленно было приносимо и, как водится, съедаемо.